Свидетели обвинения перешли на сторону защиты

16 сентября 2005 года

Открытые слушания начались по привычному сценарию: гособвинитель по делу изложил существо предъявленных обвинений, а защита, естественно, их не признала. Сюрпризы начались с показаний первого же свидетеля обвинения - сводного брата подсудимого Ишмуратова, Рустама Хамидуллина. В апреле он был задержан в Нефтеюганске как подозреваемый, этапирован в Бугульму и затем арестован. Но после того как дал показания, что в январе проживал с семьей у матери в Бугульме и что подсудимые в ночь с 7 на 8 января (взрыв на газопроводе прогремел утром 8 января) у него ночевали и намеревались взорвать газопровод, его освободили из-под ареста. И Хамидуллин стал свидетелем. Так вот, на судебном заседании в среду он отказался от первоначальных показаний и заявил, что брат с приятелями приехал к нему из Челнов 6 января лишь для того, чтобы передать халяльные продукты друзьям-мусульманам в Бугульминское СИЗО и что гости в тот же день уехали домой.

Судебное заседание в четверг председательствующий начал с вопросов "судьям факта": не было ли на них оказано давления, не было ли желающих узнать их мнение или получить какую-нибудь информацию о деле. Старшина за всех ответил отрицательно. Но прежде чем перейти к существу дела, судья предостерег присяжных:

- Не исключено, что в СМИ появятся статьи об этом процессе. Прошу вас не принимать во внимание все то, что там будет написано.

"Судьи факта" обещали не принимать, и председательствующий пригласил в зал второго свидетеля обвинения - бугульминца Ильдара Валеева, который сначала тоже фигурировал в деле как подозреваемый и провел под арестом пять суток. Валеев заявил, что 6 января он и его приятель Рустам встречались с подсудимыми Гумаровым и Шайхутдиновым, приехавшими из Челнов, лишь для того, чтобы передать продукты питания "на тюрьму", и что он расстался с челнинцами в тот же день - около 6 вечера.

Председательствующий удовлетворил ходатайство гособвинителя огласить показания Ильдара Валеева, данные им во время предварительного следствия. Из них следовало, что Валеев узнал о предстоящем взрыве от подсудимого Гумарова 6 января. Тот якобы сказал, что раз мусульмане сидят, надо что-то взорвать. А 8 января в полшестого утра Гумаров заехал за Валеевым на белой "шестерке", где уже сидели Шайхутдинов и Ишмуратов, и они все вместе поехали к газопроводу на улицу Гашека. Когда машина остановилась примерно в 15 метрах от газопровода, Шайхутдинов достал из рюкзака черный пакет, положил его рядом с трубой, вынул спички и поджег фитиль. Затем быстро сел в машину, и когда они подъехали к улице Джалиля, раздался взрыв. А Гумаров якобы пригрозил, что тому, кто расскажет кому-нибудь об этом, будет плохо.

Адвокат Шайхутдинова поинтересовалась у Валеева, какие же его показания правдивые и почему он их поменял. Но председательствующий квалифицировал вопрос защиты как относящийся к процессуальным действиям, а предполагаемый ответ свидетеля - как недопустимое для оглашения в присутствии присяжных доказательство. Поэтому прежде чем выслушать ответ Валеева, судья предложил присяжным пройти в комнату отдыха. А поскольку обсуждение процессуальных вопросов согласно УПК РФ должно идти в режиме закрытого судебного заседания, то корреспонденту "ВК" тоже было предложено на время покинуть зал.

Далее процедура выставления за дверь присяжных и прессы повторялась ровно столько раз, сколько было свидетелей. Когда те давали показания, присяжным и прессе разрешали присутствовать при этом. Но стоило защите поинтересоваться, где же правда и в чем причина изменения показаний, "судей факта" и корреспондента "ВК" из зала удаляли.

...В ожидании третьего пришествия присяжных в зал судебных заседаний в коридоре я разговорилась с тетей подсудимого Ишмуратова - Луизой Замалеевой. Она пришла в суд поддержать племянника и его сводного брата Рустама Хамидуллина (причем не только морально: пока жены братьев давали показания, женщина нянчилась с их малолетними детьми). Луиза Замалеева сказала, что догадывается, о каких недопустимых доказательствах идет сейчас речь в зале суда: дескать, когда Хамидуллина и Валеева освободили из-под ареста, они жаловались, что их пытали и запугивали, поэтому тогда они вынуждены были подписать те показания, которые нужны были сотрудникам УФСБ.

- Мы, родственники подсудимых, написали не одну жалобу в прокуратуру по этому поводу, - рассказала Замалеева. - Но нам приходили ответы, что, мол, проведена проверка и факты не подтвердились. Поэтому-то я обратилась за помощью в Красный Крест и к правозащитникам из "Мемориала". Правда, как видите, и они не всесильны. Но если бы мы совсем ничего не предпринимали, то на скамье подсудимых сейчас сидели бы и Рустам с Ильдаром. Я уверена, что подсудимые не виноваты ни в чем и что все обвинения сфабрикованы. Потому что на Тимуре и Равиле Гумарове теперь пятно на всю жизнь - они бывшие пленники Гуантанамо. Но ведь если бы они были действительно виновны, их бы американцы так легко не выпустили. Да и российское правосудие их давно оправдало! Зачем же ворошить прошлое?

Адвокаты подсудимых отказались что-либо комментировать для прессы.

Елена МЕЛЬНИК, "Вечерняя казань"